«Только что (полтора часа назад) в Израиле прозвучала сирена в память о погибших евреях в Холокосте… мощное переживание…» — посты, начинающиеся с этих слов, вышли в дюжине русско-израильских ТГ-блогов. Многие застали сирену и 2 минуты относительного молчания и стояния на улицах, на работе, в магазине, в публичных пространствах. Глубоко внутри я был рад, что встретил 10 часов утра Дня Катастрофы дома, один со своими мыслями, успев записать довольно депрессивный подкаст.
Почти 26 лет в стране может и не выветрили до конца остатки неосионизма из моего мировоззрения, но реалии, в которых год от года встречаешь этот день, внесли свои коррективы. За это время успеваешь услышать разное, от «Катастрофа была только для ашкеназов (европейских евреев)» до «Адольф не закончил своего дела», причём не только на русском языке. Успеваешь увидеть еврейских ультра-ортодоксов, не останавливающихся на нарастающем звуке сирены и молча согласиться с аргументацией их отношения к этому дню, абсолютно, по-моему мнению, оправданной. Работаешь в области высоких технологий, где дети и внуки переживших весь ужас Шоа, за 5 минут до сирены и в течении года орут, лают и обливают коллег и подчинённых грязью в стиле всех мыслимых кинематографических капо и нацистов. Охраняешь или работаешь в областях Израиля, где сирена слышна, но это никак не отражается на привычном ходе событий. Удалось посмотреть дюжину фильмов, которые выбирают тему Холокоста для сюжета, руководствуясь Б-г знает чем, или в некоторых случаях, чтобы косвенно или прямо намекнуть на вину самих евреев. А также как поведение МИДа, Сохнута, правительства Израиля и фондов-аффилиатов еврейского наследия «ве ху», начисто выдоивших эту тему на мировой арене, странных образом позволяет этим структурам игнорировать ужасающую нищету выживших в Холокосте. А ведь по возрасту, многие из этих пенсионеров, прошли Катастрофу в детском возрасте.
В свете вышеперечисленного, я действительно рад остаться в эти минуты дома. В век, когда показуха псевдоединства народа и «сопереживания» ближнему снова достигла уровня «своего среди чужих, чужого среди своих» — выбираю молчание без свидетелей.
